The Sharing Economy and its Paradoxes: A Sociological Study of Sharing Communities in Russia [Экономика совместного потребления и ее парадоксы: социологический анализ российских сообществ]

Аннотация

Цитирование: Shmidt M. (2019) The Sharing Economy and its Paradoxes: A Sociological Study of Sharing Communities in Russia. Mir Rossii, vol. 28, no 2, pp. 148–171. DOI: 10.17323/1811-038X-2019-28-2-148-171

В фокусе исследования находится экономика совместного потребления (sharing economy) – явление, получившее неоднозначную трактовку в существующей литературе. То, что выводит экономику совместного потребления на совершенно новый уровень – это диджитализация. Интернет-платформы – медиаторы между частными пользователями – анонимизируют участников сделок и переносят обмен в мир расширенных сетей, соединяющих людей с большим количеством незнакомцев, тем самым создавая сообщество, в котором никто не знает друг друга поименно, но обладает правом вкладывать ресурс и пользоваться ресурсами других. Вопрос, которым мы задаемся в предложенном исследовании, – почему при всех рисках, связанных с декоммерциализацией рыночных отношений в экономике совместного потребления, количество ее пользователей неуклонно увеличивается? Что мотивирует ресурсообеспеченных пользователей, обладающих высоким уровнем не только экономического, но и культурного капитала, включаться в экономику совместного потребления? Мы ставим перед собой следующую цель: сравнить разнообразие практик взаимодействия и мотивацию пользователей трех платформ совместного потребления (Дарудар, Банк Времени, Couchsurfing), а также выявить общие и специфические черты самоорганизации сообществ. Исследование опирается на методологию этнографического подхода и нетнографии, использующейся для анализа культур цифровых сообществ. Методом сбора данных является проведение 25 глубинных интервью, а также включенное наблюдение на общих встречах участников сообществ. Стремясь уйти от конвенциональной рамки рассмотрения внеэкономических форм обмена через стратегию выживания, основанную на подключении личных связей, мы предположили, что «совместность» в экономике совместного потребления – это обособленный принцип распределения ресурсов, характеризующийся первичностью блага, а не характерных особенностей отношений между донором и реципиентом. Входным билетом в сообщества становится предложение собственности или труда. Три кейса, которые мы отобрали для полевого исследования, отвечают этой специфике: Дарудар, площадка встречи спроса и предложения на отчуждаемое от себя благо; Couchsurfing, платформа, создающая глобальный «жилищный фонд», временный доступ к которому получает любой зарегистрированный участник; и, наконец, Банк Времени, способ организации трудовой деятельности на безвозмездной основе. Качественно разные по своей организации случаи показали: тесное переплетение формальных правил и неформальных практик определяет индивидуальные стратегии взаимодействия. Принцип совместности приводится в жизнь тремя структурными категориями: первая – это накопление критической массы, точки,
в которой система становится достаточно инертной для того, чтобы поддерживаться за счет достаточного количества участников и разнообразия ресурсного потенциала; вторая – гетерогенный (с точки зрения стиля жизни) социальный портрет участия; третья – способность к саморегулированию. Участники четко осознают свою позицию в сообществе, понимая, что ситуация обмена, в которую они себя поставили, отличается как от рынка, так и от дачного кооператива. Что мотивирует ресурсообеспеченных пользователей становиться практиками совместного потребления? Очевидно, что это стремление к сообществлению, заключающемуся в выводу своего «я» на агрегатный уровень, включению в него того, с кем участник разделяет благо. И акт разделения, и чувство совместного обладания совершенствуют ощущение принадлежности к воображаемому сообществу потребления, делают наше «я» его неотъемлемой частью. В практическом смысле совместное потребление превращается в цепочку повторяющихся манипуляций: подготовку ресурсов к обмену, выбору реципиента, а также коммуникацию до, во время и после непосредственного обмена, формирующих полноценную часть социальной жизни. Делая предложение поделиться материальными и нематериальными объектами, участник движения предлагает реципиентам часть себя – таланты и возможности, способность к коммуникации, эмпатию, принадлежность к культурной традиции, взамен получая способ скрасить одиночество и укрепить чувство единения.